Презентация на тему «Коммуникационное сопровождение террористической и контртеррористической деятельности в странах Европейского Союза»

«Коммуникационное сопровождение террористической и

контртеррористической деятельности в странах Европейского Союза».

Результаты II этапа теоретических и экспериментальных исследований

В отчете представлены результаты исследований, выполненных по 2 этапу

Государственного контракта № П1289 "Коммуникационное сопровождение террористической и контртеррористической деятельности в странах Европейского Союза" (шифр "НК-702П") от 09 июня 2010 г. по направлению "Политические науки". Руководитель темы – к. и. н. Дарья Юрьевна Базаркина.

Цель второго этапа исследования – проанализировать роль

коммуникационного противодействия терроризму в обеспечении международной безопасности. Эта цель ставит перед исследователем следующие задачи: Исследовать роль коммуникационного противодействия терроризму в обеспечении международной безопасности; Рассмотреть основные направления коммуникационного обеспечения контртеррористической деятельности в Европейском Союзе (деятельность общеевропейских институтов).

Методология исследования

Применяются общелогические методы: анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия. К методам конкретно-социологического исследования, применяемым в проекте, относятся: изучение документов (документальный метод), интервью, метод экспертных оценок. В работе также применяются следующие методы исторического исследования: сравнительно-исторический и ретроспективный; историко-генетический; историко-типологический.

Источники исследования можно условно разделить на несколько групп:

Официальные публикации общеевропейских правительственных органов и силовых структур, посвященные борьбе с терроризмом; Официальные публикации правительственных органов и силовых структур, а также политических партий, общественных движений и организаций отдельных стран Европейского Союза, в которых обсуждается проблема терроризма и противодействия ему; Материалы ультралевых, ультраправых и этнорелигиозных террористических организаций, в борьбе с которыми заинтересованы власти Европейского Союза; Материалы европейских СМИ, посвященные проблеме терроризма; Материалы Международного центра социально-политических исследований и консалтинга, Центра коммуникационного менеджмента Российско-немецкой высшей школы управления Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, электронные ресурсы ведущих европейских центров и США по проблемам терроризма.

Эмпирический материал, выводы и результаты исследования могут быть

использованы как в научной деятельности при создании обобщающих трудов по социологии, политологии, новейшей истории стран Европы, а также в процессе преподавания курсов социологии, политологии, новейшей истории, спецкурсов по истории терроризма и антитеррористической деятельности.

Результаты исследований II этапа (1)

Эффективность традиционных стратегий борьбы с терроризмом в СМИ в современных условиях периодически оказывается ограниченной. Специалисты приводят три основные стратегии антитеррора в СМИ: Стратегия законодательного регулирования; Стратегия добровольного самоограничения; Стратегия общественного согласия [49, с. 21]. Все три стратегии имеют как безусловные достоинства, так и серьезные недостатки.

Результаты исследований II этапа (2)

Стратегия законодательного регулирования в условиях современной России «практически однозначно вызывает ассоциации с цензурой» [49, с. 21]. Несовершенство этой стратегии частично доказано опытом применения репрессивных мер в ФРГ по отношению к тем, кто подозревался в сотрудничестве с «Фракцией Красной армии» (РАФ), а также негативным эффектом «антитеррористических законов», главной целью которых было противодействие ультралевому терроризму [46, гл. 4]. Американские специалисты отмечают для кризисных ситуаций, связанных с террористическими атаками, опасность передачи части полномочий законодательной и судебной ветвей власти ее исполнительной ветви, в особенности военным. Требования национальной безопасности начинают превалировать над требованиями свободы слова, и под угрозой оказывается нормальное функционирование свободной прессы и адвокатуры, независимые выступления религиозных лидеров и критически настроенной интеллигенции. Попытки подвергнуть цензуре выступления инакомыслящих встречают негативную реакцию в обществе, что частично может способствовать его радикализации. В такой ситуации возникает также опасность подмены национальных и международных интересов граждан государства интересами отдельных представителей элиты, которые могут воспользоваться ситуацией для провоцирования межэтнических, межрасовых конфликтов.

Результаты исследований II этапа (3)

Стратегия добровольного самоограничения СМИ представляется малоэффективной, так как широкому кругу масс-медиа трудно выработать универсальные принципы освещения террористических актов, проверенные на практике и при этом свободные от влияния экономических интересов самих СМИ и медиа-концернов. Наконец, стратегия общественного согласия, подразумевающая как саморегулирование медиапрофессионалов, так и регулирование их деятельности со стороны государственных структур и неправительственных организаций, представляется исследователям наиболее эффективной [49, с. 21; 59, с. 66–67]. Однако без выработки инструментария коммуникационного противодействия терроризму, которым бы пользовались как СМИ, так и сотрудничающие с ними институты, концепция антитеррора в СМИ не избавится от внутренних противоречий и потеряет свою эффективность. При применении системного коммуникационного менеджмента предоставление свободы слова оппозиционным структурам не противоречит принципам обеспечения национальной безопасности.

Главным информационным и коммуникационным подспорьем для

террористической деятельности является та парадигма, система представлений об окружающей действительности, которую создает терроризм и коммуникационная деятельность его явных или скрытых сторонников [104]. Именно она повышает лояльность к терроризму как среди граждан стран Ближнего Востока, так и жителей стран Запада, рекрутирующихся в ячейки Аль-Каиды. К примеру, деятельность Анвара Аль-Авлаки, которого британские исследователи называют «про-Аль-Каидовским проповедником» [79], получала активное содействие в Великобритании, в том числе техническую помощь (часто это была организация его видеоконференций).

Не только проповедники и другие лидеры мнений, но и массовая культура

часто повышает лояльность к террористической пропаганде. Исследователи отмечают, что, с тех пор, как было осознано влияние на восприятие феномена терроризма в обществе, оказываемое массовой культурой, периодически ставился вопрос: как массовая культура влияет на самих террористов? Действительно, приводятся свидетельства того, что некоторые террористы при планировании и осуществлении своих акций вдохновлялись примерами из кинематографа. Фильм Джилло Понтекорво «Битва за Алжир» (1965), повествующий о реальном конфликте между повстанцами Национального освободительного фронта Алжира и французской армией, вдохновил как многих левых радикалов, так и террористов.

Не исключено, что террористы заимствуют свою идентичность (например,

провозглашают себя борцами за независимость) не только под влиянием политических работ разнообразной направленности, но и под влиянием массовой культуры, особенно наиболее талантливо выполненных ее образцов. В свою очередь, терроризм становится одной из популярных тем произведений современной массовой культуры. В такой ситуации внедрение коммуникационных механизмов контртеррористической борьбы представляется своевременным и обоснованным. Простое перекрытие каналов коммуникации лидеров мнений, как это произошло в случае Анвара Аль-Авлаки, не всегда дает нужный эффект, так как в этом случае террористическая пропаганда может использовать мотивы жертвенности. Вытеснение лидеров мнений из коммуникационного пространства исполнителей терактов и аудитории потенциальных сторонников представляется в таком случае более действенным.

Изменяя характер восприятия сообщений лидеров мнений, возможно

обесценить эти сообщения в глазах целевых аудиторий. Так, при публикации в прессе материалов о финансировании ультралевых террористических организаций ФРГ женевскими банкирами или даже при опубликовании данных о полицейских провокаторах, толкнувших отдельных представителей протестного движения на путь террора, доверие к ультралевой террористической риторике снижается более заметно, нежели при очередной попытке разъяснить деструктивный характер ультралевого терроризма, в том числе и по отношению к самому молодежному левому движению. В отношении исламистских террористических организаций возможно применение сходной тактики.

Специалисты в области политологии выделяют несколько основных черт

современных моделей и концепций предотвращения рисков международного терроризма: установка на определение несиловых страте­гий минимизации рисков; установка на разработку интегративных концепций и мо­делирование соответствующих им стратегий снижения рисков терроризма; акцент на осмыслении роли культурологичес­ких и цивилизационных факторов терроризма; особое внимание к аспектам изменения идентичности в условиях глобализации; ориентация на проведение политического ана­лиза институциональных эффектов снижения рисков безопас­ности и социополитической стабильности в мире; концептуализация проблем развития человека и формирования системы современных ценностей как основы теории и стратегии уменьшения рисков международного тер­роризма; учет политических, экономических и соци­альных аспектов глобализации как факторов политических проблем глобального развития [55, с. 36–37].

В связи с этим при формулировании стратегий обеспечения национальной

безопасности государств и международной безопасности перед наступлением террористической угрозы коммуникационные механизмы противодействия терроризму все шире применяются в развитых странах мира.

Как национальные, так и наднациональные властные структуры

Европейского Союза все чаще обращают внимание на информационный и коммуникационный аспекты террористической и антитеррористической деятельности. Основная концепция борьбы с терроризмом коммуникационным путем изложена в Контртеррористической стратегии ЕС, принятой в ноябре 2005 г. Советом ЕС. В этом документе обозначены четыре основных направления противодействия терроризму – предотвращение терактов, защита вероятных целей террористов, преследование террористов и ответные меры ЕС в случае терактов. При этом как основной способ предотвращения роста числа террористических организаций рассматривается предупреждение радикализации отдельных индивидов или групп населения, способных в будущем войти в состав террористической группировки типа Аль-Каиды или группы, симпатизирующей терроризму [37, с. 7].

Важным показателем осмысления роли лидеров мнений в коммуникационном

обеспечении террористической деятельности можно считать следующее заявление: «Мы должны ... предотвратить такое [вызванное влиянием террористической пропаганды] поведение при помощи ограничения возможностей лиц, пропагандирующих радикализацию, посредством формирования действенных правовых норм, чтобы предотвратить подстрекательство и вербовку; а также изыскивать способы остановить вербовку террористов через Интернет».

Самым эффективным механизмом коммуникационного противодействия

терроризму и распространению террористической пропаганды признается воздействие на мировоззрение граждан, в особенности на представителей «групп риска», из которых возможен набор новых террористов: «Распространение специфического экстремистского мировоззрения приводит граждан к восприятию и оправданию насилия. В контексте новой волны терроризма, например, ядро проблемы – пропаганда, которая преподносит конфликты во всем мире как возможное доказательство столкновения между Западом и Востоком. Чтобы обращаться к этим проблемам, мы должны гарантировать, что точка зрения большинства на нее не совпадает с точкой зрения исламистских лидеров мнений» [37, с. 8].

Признается необходимость выработки принципиально новой риторики для

разъяснения характера террористической угрозы. При этом общеевропейские институты активно придерживаются в своих сообщениях концепции общественного согласия: «Этого можно достигнуть при общении с гражданским обществом в целом и группами верующих, которые отклоняют идеи, выдвинутые террористами и экстремистами, подстрекающими к насилию. Мы должны разъяснить смысл наших сообщений более эффективно, изменить восприятие [нашей] национальной и общеевропейской политики» [37, с. 8].

В целом в ЕС чаще применяются средства информационного, нежели

коммуникационного менеджмента. Вместе с тем, идет постоянное осознание того факта, что, независимо от содержания сообщения, необходимо уделять внимание каналам и механизмам его распространения и реакции аудиторий. Стратегия открытых коммуникаций общеевропейских властных и силовых структур нуждается, на наш взгляд, в следующих модификациях: Выработка единой стратегии коммуникационного обеспечения контртеррористической деятельности общеевропейских институтов и координации коммуникационного обеспечения борьбы с терроризмом на национальном уровне; Последовательная институционализация коммуникационного обеспечения контртеррористической деятельности, как на общеевропейском уровне, так и на уровне национальных государств; Дальнейшее изучение механизмов коммуникационного обеспечения террористической деятельности в странах ЕС и выработка латентных коммуникационных цепочек для внедрения в практику борьбы с терроризмом; Проведение тренингов по коммуникационному менеджменту в системе международной безопасности для специалистов по борьбе с терроризмом на различных уровнях.

В целом заимствование коммуникационных стратегий ЕС в борьбе с

терроризмом представляется возможным при введении перечисленных выше поправок и адекватной трансформации стратегии в соответствиями с российскими реалиями.

Использование результатов настоящих НИР возможно при разработке

коммуникационных стратегий защиты предприятий реального сектора экономики от террористической угрозы. Так, полезными при обеспечении коммуникационной безопасности предприятия могу быть тренинги по коммуникационному менеджменту в кризисных ситуациях с использованием методики взаимного обучения, в которых сотрудники должны приобрести знания и навыки, позволяющие наладить сотрудничество при предотвращении угрозы теракта. Для руководителей предприятий в уже существующие программы тренингов по кризисным коммуникациям возможно включение компонентов НИР: для формирования навыков кризисных коммуникаций как в условиях предупреждения террористических актов, так и в ситуации теракта на предприятии; для формирования навыков межкультурной коммуникации, предотвращающих разрастание межрасовой, межнациональной, межэтнической розни, а следовательно, и распространение возможной террористической пропаганды.

Заключение

Цель и задачи работы были достигнуты посредством реализации поставленных задач: систематизация и предварительная оценка полученных результатов; оценка полноты решения задач и достижения поставленных целей; сопоставление и обобщение результатов анализа научно-информационных источников (открытых публикаций общеевропейских институтов, реализующих коммуникационную антитеррористическую стратегию ЕС) и теоретических исследований; оценка эффективности полученных результатов в сравнении с современным научно-техническим уровнем; разработка рекомендаций по возможности использования результатов проведенных НИР в реальном секторе экономики; разработка рекомендаций по использованию результатов НИР при создании научно-образовательных курсов.

В отчете представлены материалы теоретических и экспериментальных

исследований, раскрывающие содержание работ по решению поставленных научно-исследовательских задач и обеспечивающие возможность воспроизведения результатов проведенных исследований.

Спасибо за внимание